Лариска-крыска

Этот красноглазый комок белой шерсти с кремовой спинкой (судя по всему, плод греха белого лабораторного крысюка и декоративной мамзели цвета «шампань») появился у меня в марте этого года. Настрой тогда у меня был аховый – на носу висела защита диссера с обычными для этого дела непрерывными нервотрепками. Ко всему прочему, менянеожиданно «попросили» со съемной квартиры. Поэтому, упаковав нехитрые пожитки (спальник, ноутбук, берцы, камуфляж и сковородку с алюминиевой кружкой) я была вынуждена переехать в общежитие на окраине города. Унылая пустая комната без мебели с видом на двор районной поликлиники не прибавляла особого энтузиазма к сей печальной экзистенции. Короче, все было…в «шоколаде».…Был противный и холодный пасмурный день ранней весны. Хотя, назвать весной сие непонятное природное явление, язык поворачивается с трудом. С неба сыпалась какая-то неопределенная субстанция – то ли дождь со снегом, то ли снег с дождем. Я стояла на остановке возле библиотеки, уныло ковыряя носком ботинка грязную снежно-песочную кашу. В голове бродили самые неутешительные мысли – предстояло пройти несколько неизбежных экспертиз в самые сжатые сроки. Это подразумевало работу на грани выживания и, как бесплатное приложение, несколько ночей без сна в компании батареи банок Red Bull? а. Да и в кармане осталось лишь пять рублей и проездной. А до аванса еще нужно было жить целую неделю. Автобус все не шел, и от скуки я стала вертеть головой по сторонам. Внимание привлекла ярко-оранжевая вывеска «Бегемот. Зоомаркет». Что дернуло меня туда зайти – до сих пор не знаю. Может, просто замерзла. Тем более, что у меня в тот день некстати порвался ботинок, который начал методично набухать от воды и соли. В стеклянном вольере на опилках дремало несколько крысят. «Сколько они стоят?» - спросила я у милой девочки-продавца. «Пять рублей», - ответила она. «А можно посмотреть вот этого?...» - я ткнула пальцем в белую малютку с золотисто-кремовой спинкой, свернувшуюся калачиком в уголке. Из магазина я вышла с картонной переноской, в которой сидел экземпляр rattus domesticus женского пола. К этой крохе как-то сразу прилипло – “Лариска”. Комок был испуганным, затравленным и вонючим. В общаге соорудила сему приобретению нечто вроде гнезда в пластиковом черном ведре, накормила макаронами. Кроха остенвенело мылась всю ночь, и к утру от едкой вони не осталось и следа. Коллега, чей сын в “далеком курносом детстве” увлекался разведением джунгарских хомяком, подарила мне клетку с “приданым” и кофр-переноску из прозрачного пластика. У Лариски появился домик. По вечерам мы вместе трапезничали. Я кормила ее с руки, но это вылилось в скабрезный курьез – Лариска начала прятать еду мне в (гм-гм!) бюстгальтер. Причем на следующий день она лезла инспектировать свою заимку и появлялась из ворота с недоумением на острой мордочке: “Хозяйка, а где мои макарошки?..” Потом она перестала создавать стратегические запасы в столь неудобном месте, но взяла за правило дремать там вечерком, скрутившись в клубок, пока я сидела за компьютером. Так как наша братия в выражениях не стесняется, а крысы – народ умный и ушлый, Лариска как-то незаметно усвоила команду “В сиськи!”Это послужило поводом для столь же неотесанных шуток – один раз коллега посадила Лору к себе на плечо, восхищаясь ее шелковистой шерсткой и золотистой полоской на спинке. “Лариска, в сиськи!” – скомандовала я. Крыса тотчас же повиновалась, начав осатанело прокладывать себе острыми коготками дорогу через узкий воротник. Разумеется, были крики, визги, и масса удовольствия (с моей стороны, разумеется) от созерцания сего балагана. Следующим сюрпризом оказалось то, что я лишилась возможности посидеть после душа с распущенными мокрыми волосами – маленькая паршивка тут же начинала сбивать длянные пряди в гнездо. За пару месяцев Лора привязалась ко мне. Выяснилось, что она возненавидела мои отлучки в срочные командировки (несмотря на то, что соседка по блоку баловала ее в мое отсутствие и раскармливала до невозможности). Особой фишкой Лариски стало то, что перед самым отъездом она начала хватать меня зубами за одежду, пытаясь удержать, словно маленькая собачонка...…Она висела у меня на шее бессонными ночами и забавляла своими дурацкими крысиными выходками. Маленькая юркая тварь с розовым носом стала моим антидепрессантом и лекарством. Прошли месяцы. Все давно позади. Из ВАКа пришел долгожданный диплом, устроился быт. Сейчас у нас все тип-топ: Лариска жреткакой-то хиповый крысиный корм, закусывая персиками и виноградом (уже забыла голодное детство на макаронах), а по вечерам сидит у меня на голове, пока я готовлюсь к лекциям. Исправно ждет меня из экспедиций. Скучает. Радуется приезду. Разжиревший красноглазый комок с длинным розовым хвостом – моя подружка и мой талисман.