Глинтвейн. Наперегонки с оленями

Начало https://www.ptichka.ru/post/kak-vse-nachalos-510/
Продолжение https://www.ptichka.ru/post/glintvejn-prodolzhenie-znakomstva-549/
Глинтвейн и лоси https://www.ptichka.ru/post/glintvejn-novyj-drug-i-losi-564/
Глинтвейн и первая любовь https://www.ptichka.ru/post/glintvejn-pervaya-lyubov-585/


Близилась осень. Дни стали короче, небо - ниже и серее. Та уже пришла в форму, мы вспомнили все упражнения и учились новым. Я познакомился с препятствиями. И вот наконец-то привезли Друга. Как я был счастлив! Он снова занял свой денник рядом со мной. И мы теперь занимались с Той вместе с Другом и его Хозяйкой. Однажды, после каскада дождей, на плацу под ногами была жуткая каша, наши с Другом ноги утопали в грязи почти по запястья, и вытащить их оттуда было довольно тяжело. А местами было скользко. Та сговорилась с Хозяйкой и мы вышли за ворота в лес. Та тогда еще не знала, что этот лес был мне уже знаком. Я рассказал о нем Другу и мы оба восприняли затею абсолютно спокойно. Хозяйка искала тропинку и мы гуськом пробирались через какие-то буераки, совершенно безропотно, уж если наши Те что-то решили, это тут же осуществлялось и сопротивляться просто было бесполезно. В конечном итоге тропа была найдена, она оказалась достаточно сухой, Та села в седло и мы припустили легкой рысью. Лес был наполнен еловым запахом, какой-то зеленой тишиной, это действовало на нас успокаивающе. Та была довольна прогулкой, и отныне мы очень часто выезжали в лес, разбавляя тренировки, или если на плацу был плохой грунт. Той так нравилось, что я оставался послушен в лесу, что она решилась на пару часов одолжить Друга для себя, а на меня посадила Того и мы поехали на прогулку. Я был аккуратен, и Тот остался доволен. А потом и Хозяйка одалживала меня для себя, а на Друга сажала своего Хозяина. Друг один раз правда потерял его на ветке. Было очень забавно. Он пробежал еще пару метров, пока не понял, что чего-то не хватает на спине. Хозяйка хохотала, как умалишенная. Я вел себя прилично.

В лесу мы часто встречали оленей. Их предводитель вселял в меня какое-то дикое ощущение единения с природой. И я раздваивался, когда видел его. С одной стороны хотелось рвануть всед его призыву за стадом, с другой - хотелось смыться и никогда не переходить ему дорогу, чего я и пытался делать, но Та бдила, и заставляла смотреть на Оленя, пока тот не скроется.
Иногда мы сталкивались со сменами лошадей из другой конюшни. Та сторонилась в кустах, а я не мог стоять на месте. Я подпрыгивал, ржал, поднимался на свечки - надо же привлечь внимание. И когда ловил восхощенные взгляды, позволял себе подуспокоиться. Та бубнила под нос ругательства.

Однажды мы пошли проведать новые тропинки. Ну Те у нас, конечно, сусанины, через два часа они поняли, что заблудились. Когда нам с Другом надоело, мы припустили в сторону дома, Те были счастливы, и запомнили дорогу. Три часа гулять в лесу - это было многовато.
А зимой нам с Другом особенно нравилось устраивать скачки между собой. Мы любили бежать рядышком, стремя к стремени. Те что-то щебетали между собой, как синички. А мы друг друга подначивали. Почти всегда я уступал Другу дорогу, из уважения. Ну и из-за его страшных лиц, которые он мне корчил. Те счастливо хохотали, и принимали нашу игру, подгоняя нас. Солнечные лучи падали сквозь высокие ели на дорожку, кругом белым бело лежали сугробы, а из-под наших копыт поднимался маленький снегопад. Те, раскрасневшиеся, как дети, восхищались нами, а мы были счастливы, вдыхая солнечный морозный воздух, возвращались домой.




Проходила зима. Было уже не так холодно, как в прошлый сезон - иногда конюха топили печку. Мы тренировались, гуляли. Много гуляли, по полдня точно. И в леваду не давали сена, очень редко. Так я все худел и худел. Та не понимала, что происходит, покупала мне мюсли. А я чувствовал себя жеребцом и чуть-что нервничал и много-много бегал в леваде.
***
Шло время. Три раза в неделю на конюшню теперь приходили дети и занимались верхом на местных лошадях. Иногда мы с Другом присоединялись к ним. Те нас еще немного поднапрыгивали, и я более менее привык к этим упражнениям. Дни становились длиннее и в скором времени Друга забрали на лето на дачу к Хозяйке. Мне было тоскливо на сердце, но по рассказам Друга я знал, что ему там очень здорово, хоть он тоже скучал по нашему общению. Он многому меня научил за это время. Он был мудрым и опытным, и еще очень чувствительным, обладал живым умом, а еще знал Ту много лет. Ему было 4 года, когда Та впервые вошла к нему в денник. Друг много рассказал мне о ее страхах, упертости, о ее характере. Рассказывал, что она с него падала очень много раз, и боялась до дрожи в коленках. А потом, когда подросла и справилась с собой, очень к нему привязалась и любила его. Впрочем, это уже его история, когда-нибудь я расскажу и ее.

Так, Друга увез наш любимый дядечка. Я теперь подначивал чужих кобыл, бегал от комаров и довольно сильно нервничал. Конюха стали меня побаиваться и постоянно дергали и висели на недоуздке. Та хмурилась и проводила с ними разъяснительные беседы. Через пару недель и за мной приехал наш дядечка. Я впервые грузился долго - двадцать минут. Не смотря на то, что Та разминала меня под седлом. Кобылы не давали мне покоя, мой разум слегка затуманился. Та разозлилась и взяла в руки бич. А им она пользоваться умеет, надо сказать, даже следов на шкуре не останется. Я понял, что погорячился. <br>Через пару часов я увидел ухоженнную территорию, огромный плац и много-много зеленых левад. Та выбрала для меня большой и светлый денник в жеребецком прогоне. Я вел себя тихо. Такая концентрация жеребцов меня слегка озадачила. У меня теперь была своя большая левада с металлическим ограждением (что Ту безумно радовало), вода в постоянном доступе, равно, как и сено, много-много опилок в деннике, да и вообще рай. Той тоже очень нравилось. Было где побегать, даже не смотря на большое количество лошадей. А еще там было много кобыл... Больших и вороных. Полконюшни, ей-богу! Вот это Той совершенно не нравилось.


****
Однажды Та приехала очень тихой, бледной и какой-то больной. Я не знал, как себя вести, пытался ее утешить, даже перестал так обращать внимание на кобыл. Лето стремилось к осени, но было еще жарко и зелено. В тот день Та долго меня вычищала, тихонько гладила, а потом, вдруг обняла меня за шею и заплакала. Тревога охватила меня и я замер. Та прошептала, что я больше не увижу Друга, потому что он погиб. Ему было 18 лет и я точно знаю, последние два года своей жизни он был счастлив.