Подкалымил.

Вожусь это я у коровы и слышу, что на улице какой-то кипиш.
Выглянув же вижу, что на тропке между домом и хлевом Чуча валяет свою подружку гончачиху Стешку, причем валяет нешуточно. Без членовредительства, понятно, но типа, дружба дружбой, а во двор ходить не моги, там мои теленок и свеженький навоз.
А из-за дома, со стороны улицы с криками и жестикуляцией приближаются дочка хозяина сучки и его же внук.
Я гаркнул на Чучела, тот отпустил даму, та взвилась и полетела, складываясь вдвое и свиваясь в кольцо. Но, оказывается, этого не надо было делать, а надо было хватать и не пущать.

Стешка начала входить в пикантное состояние организма и её хозяин запер. А внучек пожалел скулящую в вольере собачку, полез её утешать, та же моментально выскользнула и пустилась во все тяжкие.
Дедушка Коля рассвирепел и послал молодое поколение самим исправлять косяк.

Однако же собачечка хоть и дура-дурой (как все гончие), но хитрая. Маму Аню с сыном она к себе близко не подпускала, а и подпустив уворачивалась финтом с двойным тулупом.
Вот и гонялись они за нею по всей деревне. К гонкам присоединился Чуча, но надежды на то, что она с ним заиграется и утратит бдительность не оправдались.

Нарезали они эдак круга три по нашему двору и прилежащей части улицы, пока я не бросился наперерез. Ловить же однако не стал и пытаться, а широко раскинув руки восторженно завопил испытанную мантру: "У-у, кака собака-то хорошая! Да что уж это за собака такая хорошая! А иди сюда, я тебя за ушом почешу!!!"

Собака, - я ж говорю, что гончаки - идиоты, - на такую грубую лесть поддалась, заизвивалась и заухмылялась пуще прежнего и вместо того, чтоб оббежать меня по сугробам, повалилась на спину на обочину тропки и задрыгала в воздухе лапами.
За одну из которых я её тут же сгрёб. Тут "набижали" хозяевА, навалились на беглянку животами и начали надевать ошейник, сыпля благодарностями в мой адрес.
... Чуча в этот момент лихорадочно жрал косточки, которыми Егорка пытался собаку подманить и бросил, когда добыча таки попалась...

Я хмыкнул, что будете мол, должны, честно не видя в этом ничего кроме фигуры речи, но час спустя мне принесли щеколадку! Темную! С черносливом!
Отказываться не стал...