И грусть, и радость, и любовь. Наши попугайчики.

Моей дочери на день рождения, старшие братья, подарили волнистых попугайчиков, Дашку и Сашку.
Дашка была уже взрослой дамой, степенной и нелюдимой, Сашка был веселым, компанейским и совсем ручным. Он ухаживал за своей супругой очень трогательно, вился вокруг нее ужом и кормил. Со стороны это смотрелось очень трогательно. Она снисходительно принимала его ухаживания, словно английская королева.

Что бы Сашкины ухаживания ни прошли даром, мы поставили им домик и стали ждать потомства. Через три недели, после того, как домик был установлен, Дашка отложила первое яичко. Оно было таким маленьким, всего 1 см., не верилось, что из него может кто-нибудь вылупиться.
Клетка стояла в моей спальне, и я стала первым свидетелем появления птенца. В ночь с 16 на 17 января 2006 года я проснулась от писка. Прибавлению в попугайном семействе я была рада больше, чем Дашка, но Сашкиному восторгу и вовсе, не было предела!

Для кормления птенчиков я проращивала пшеницу и терла желток с морковкой. Сашка так усиленно кормил своего первенца, что у него заболел животик. Голый, маленький малыш лежал на спинке с раздутым животом и плакал. Сашка оказался то ли опытным отцом, не смотря на молодые годы, то ли у него инстинкт отца был в крови, но массаж малышу делал мастерски. Вставал лапками на животик птенчика и начал переминаться. До сих пор удивляюсь, как ему удалось не повредить птенчика, лапки у него больше самого детеныша. Массаж сделал свое дело, птенчик опорожнил кишечник, затих и больше не пищал так жалобно, что у меня сжималось сердце.

В общей сложности, Дашка снесла семь яичек, вылупилось шесть птенчиков, одно яичко оказалось не оплодотворенным. Второй птенчик появился днем 18 января, третий – 20 января, четвертый в восемь вечера 22 января, пятый в четыре дня 24 января, шестой 26 января.
Мы всей семьей (во главе с Сашкой) ликовали и любовались счастливыми родителями. Даже наши кошки вели себя тихо и не пытались пробраться к клетке и начать охоту на птиц.



Хотя до этого излюбленное место для них была крыша клетки.

Нашей радости пришел конец через две недели. В маленьком мозгу Дашки, что-то щелкнуло, и она снова стала откладывать яйца, при этом категорически отказывалась кормить птенцов и пыталась их выбросить из гнезда.

Мы бы не переживали, Сашка выкормил птенцов сам, но Дашка не пускала его к ним. Она клевала его насмерть, и он метался по клетке с основательно подбитым глазом.

Я наблюдала за побоищем и беспределом ровно сутки, надеялась, что Дашка одумается. Затем взяла бразды правления в свои руки.

Дашку выгоняю из домика, закрываю лаз и открываю крышки домика и клетки.
Хорошо, что Дашка не умела летать, видимо всю свою жизнь просидела в клетке и не знала, что крылья ей даны для полета, а не для красоты. Она прыгала, как кузнечик, растопырив крылья, зато Сашка был орел!

Сашка вылетал из клетки, пикировал в домик и кормил деток. Затем в клетку, так пока всех не накормит. Такое кормление практиковали 8-10 раз в сутки. Ночью раздается призывный крик Сашки, я просыпаюсь и встаю. Пора кормить детей.

Точно уже не помню, сколько это продолжалось, но не менее двух недель, пока птенцы не подросли и сами стали выходить из домика на кормежку.

14 февраля вышел фиолетовый птенец (самый красивый). Синий и бирюзовый попугайчики прокрались в клетку 20 февраля (самые пугливые). 21 февраля фиолетовый с синим хвостом и зеленый (неразлучные друзья). Светло-фиолетовый птенчик выполз 23 февраля (копия мамочки).
Мы убрали домик, и дети с родителями объединились.

Птенцы все были характером в папочку, ручные, веселые и летуны. Самое интересное, что они научились подражать пению птиц за окном, звонку будильника. Мои утренние побудки стали регулярными и в одно и то же время. Обидно, что я в то время уже не работала по состоянию здоровья, и рано вставать мне не было нужно. В то время меня это злило, но куда деваться при таком большем семействе?



Бирюзового попугайчика мы оставили себе, самого милого и компанейского, назвали Пашкой.

Остальных попугайчиков у нас приняли в зоомагазине.



Наш Саша умер через два года, после того как стал отцом. Он заболел, нужно было прогревать его под лампой, а у нас, как назло отключили свет. Моему горю не было предела, похоронили Сашку с почестями.



Дашка тоже недолго прожила, умерла, наверное, от тоски. Стала злой, и даже сынок не радовал своими успехами. Я купила попугайчика для Дашки – Яшку, надеялась, что она забудет Сашку и перестанет так горевать. Но она еще больше озлобилась и с новым попугайчиков воевала не на жизнь, на смерть. Купили для нее новую клетку и отсадили, а спустя недолгое время, однажды поутру обнаружили ее холодное тельце. Честно говоря, по ней я так не печалилась, как по Сашке, к тому же Сашкин сынок Пашка не давал унывать.

Добрейшее существо был этот попугайчик, любил сидеть на голове у моей дочери и шебаршиться в волосах, летал по всем комнатам и не боялся кошек. Летает, пишет круги, а протяни руку, он тут же спикирует на ладонь. Ладил абсолютно со всеми и со своим соседом по клетке тоже.
Самое смешное, что Яшка оказался Машкой.



Мы стали замечать, что Пашка (сынок Дашки и Сашки), уж очень ухаживает за новым поселенцем. Грешным делом, я заподозрила их в нетрадиционной любви. Нам продали попугайчика, убедив, что это самец. Так клятвенно нас заверяли, указывая на цвет клюва, что мы безоговорочно поверили. Сказали нам «посмотрите, синий клюв, значит мальчик», стало быть, так и есть. Только потом мы узнали, что у молодых попугайчиков у всех синие носы, и лишь в годовалом возрасте у самок становятся белыми или коричневыми.

Жили Машка с Пашкой дружно и весело несколько лет, но птенцов у них так и не случилось. Машка однажды отложила яички в клетке. Мы поставили домик, из яиц вылупились детки, но прожили, почему то всего три дня. Больше Машка не хотела становиться мамой, как за ней не ухаживал Пашка.
Через пару лет постигло несчастье, дома никого не было, кроме среднего сына. Толком у него и не смогла узнать, как так получилось, что клетка оказалась открытой, и попугайчики вылетели из нее, а потом и в открытую форточку.

Долго не могла я отойти от этой потери и новых птичек заводить не хотела.



В 2012 году, теперь мне на день рождения, сыновья подарили попугая Корелла. Я все надеялась, что он говорить начнет. Изо дня в день твердила ему его имя «Риччи», да «Мальчик хороший», но ничего из этого не вышло.



В прошлом году мой муж, не посоветовавшись со мной, передарил его своему другу.

Как то не сложилось у меня с попугайчиками, теперь свою любовь дарю кошкам.